Косые лучи солнца над ржавым ковром палой листвы. Если накануне не прошли дожди, по этому ковру все еще недурно бродить.
Узоры, образованные ряской и опавшими листьями на неподвижной поверхности пруда.
Опустевшее гнездо, свалившееся с ветки повыше.
И конечно, утки. Они еще здесь.
И конечно, белки. Носятся, как подхваченные ветром сухие листья. Они-то останутся и на зиму. Уже меняют окраску: были темно-рыжие, лоснистые, а теперь тельце почти целиком серое, рыжего цвета осталось немного.
Когда вижу эту линию спинки и хвоста, словно по лекалу выведенную, вспоминаю джеромджеромовскую кошку, которой в выводок котят подложили бельчонка. Она его выкормила и воспитала, и все было замечательно, а хвост был вообще ее гордостью, только не лежал как следует. Уж она этот хвост придерживала и прилизывала; а как отпустит - он взвивается над головой детеныша, и все тут.
